Юнацкевич Петр Иванович, научный руководитель Института недвижимости и оценки Международной академии социальных технологий, - об инвестиционном климате на рынке недвижимости России.
В России начался активный процесс проведения инвестиционных форумов, например, «Россия зовёт!». Пока это только площадки для монолога наших лидеров. Голос малого и среднего бизнеса, связанного с рынком недвижимости все также остается вне публичного внимания.
Увеличение числа рабочих мест с низким уровнем заработной платы заставляет людей идти на рынок недвижимости и посредством предпринимательской активности стараться выжить. Мелкий и средний бизнес – это шанс для населения сохраниться. Крупные участники рынка, работая с освоением бюджетных денег, имеют собственную подушку безопасности, которая и позволяет им рассуждать о собственных перспективах развития. Между тем как для участников малого и среднего бизнеса таких условий нет.
Общий вывод следующий: кризис продолжает нарастать, и об этом свидетельствует спад сделок на рынке недвижимости (речь идет о прямых покупках городской и загородной недвижимости). Риски кризиса видны для любого жителя страны: спад платежеспособности и рост тарифов для населения в сфере ЖКХ и энергетики, продуктов питания. Ни о каком контроле этих рисков говорить не приходится. Кризис действующей паразитарной экономической модели (никому и ничего) носит структурный, а значит, долговременный характер. Современная экономика выстроена глобальными транснациональными торговыми корпорациями. Замедление темпов роста ощущают практически все страны, включая, конечно, и нашу, включая, Россию.
Идеологи свободного рынка – члены Бреттон-Вудского клуба сводят главную ценность к собственной свободе, понимаемой в утилитарном духе, т.е. почти ничем не ограниченный произвол; и эта свобода произвола гораздо важнее, чем справедливость и нравственность. Они жестоко ругают и преследуют все, что усмиряет частный произвол. Например, профсоюзы – это для них гнусное орудие коллективного эгоизма, образование только платное, здравоохранение только платное, социальной защите – нет, военная служба только по контракту и т.д. Претендуя на наукообразие, радикальный либерализм отчетливо приобретает черты религии нового времени – международного царства денег.
Например, Фридман и Хайек, яркие радикальные либералы, культивирует свободный и ничем не ограниченный рынок; справедливость и нравственность отвергают как «антиценности», нравственность сводят до практической полезности; категорически запрещают любые виды государственного вмешательства в экономику; государству отводится лишь роль сторожевого пса, охраняющего частную собственность от посягательств населения.
Наличие свободной конкуренции для радикальных либералов не имеет значения – частный монополизированный рынок вполне для них приемлем, и признается естественным. Центральные банки государств должны быть частными.
Методологические основы концепции радикальных либералов вопиюще антинаучны: исходные и промежуточные части своих теорий они проверять запрещают, соглашаясь исключительно на анализ соответствия своих предсказаний реальности. Этот анализ дает положительный результат только в их работах, содержащих безумные нарушения принципов статистического анализа.
Даже несоответствие прогнозов реальности не смущает неолибералов: оказывается, все можно переложить на непроверяемые искажения. Получается, что итоговые выводы неолибералов реально оценить невозможно. Становится очевидным шарлатанский характер такой дисциплины как монетаризм, которой поклоняются и прикрываются реформаторы и идеологи рыночных отношений, в том числе и в России.
Принципы монетаризма просты:
- свободный рынок – это бог монетаристов;
- способ общения бога монетаристов с народом – это божественная невидимая рука рынка, посредством которой разнонаправленные эгоистические усилия отдельных людей превращаются в идеальную картину прогресса.
Мы имеем дело с примитивной религией, ничуть не выше анимистических культов африканских племен или просто оккультных глупостей типа астрологии.
И вот повсеместно находятся паразиты, которым идейная основа монетаризма кажется крайне привлекательной и идеально подходящей для реализации своих сугубо практических планов. Это большие люди и у них большие планы по захвату материи путем установления во всем мире неолиберальных порядков, т.е. максимально дерегулировать рынок, ослабить государство и обезличить человека. Схема монетарного наступления проста. Сначала неолибералы требуют свободы слова, добиваются права голоса и очень быстро, пользуясь своими неограниченными финансовыми возможностями, подавляют все противные точки зрения, выставляя их явными глупостями, а то и попросту замалчивая и репрессируя оппозицию. Затем, когда люди достаточно оболванены, начинается суровый наезд на правительство страны с требованиями немедленно отменить все барьеры для перемещения капиталов, трудовых ресурсов и готовых товаров – после чего гигантские корпорации очень быстро занимают монопольное положение на вновь завоеванном рынке.
Лауреат Нобелевской премии по экономике Саймон Кузнец, один из теоретиков монетаризма, предложил теорию «разгона». Смысл ее состоит в том, что по мере роста экономики развивающейся страны социальные показатели сначала снижаются и лишь за тем быстро поднимаются. Мол, для улучшения жизни надо сначала резко ускорить экономический рост, для чего потребны серьезные жертвы – наши реформаторы в таких случаях говорят, что «людям следует затянуть пояса», и терпеть произвол и стремительное опускание на социальное дно в нищету, выхода из которого уже нет.
Другой лауреат Нобелевской премии по экономике, теоретик монетаризма Хаек предложил теорию, согласно которой деньги – это такой же товар, как и хлеб, поэтому система с несколькими конкурирующими между собой валютами есть великое благо. А ведь деньги – это мера труда.
Монетаристы образуют довольно агрессивное течение, именуемое мондиализмом. Это наднациональная глобализация, уничтожающая народы и государства, превращая их в глобальный свободный рынок. Все превращаются во всемирную массу унифицированных потребителей, создаваемых колоссальными транснациональными корпорациями (ТНК), в интересах которых весь этот процесс и движется.
Неолиберализм фанатично требует максимального дерегулирования рынка – и именно поэтому он стал идеальным орудием для всемирного продвижения мондиализма.
Основное направление реформ, навязываемое адептами мондиализма – это устранение всех барьеров для свободного трансграничного перетекания товаров, рабочей силы и капитала. Меры по либерализации торговли содержатся в специальных соглашениях так называемого «уругвайского раунда» ГАТТ (Всемирная организация по тарифам и торговле), который плавно перетек в ВТО (Всемирная торговая организация). Как показала практика, ни одно развивающее государство от вступления в ВТО не выиграло. Выгода в ВТО приходится на долю самых богатых государств и людей. Например, потери стран от принятия соглашений по защите интеллектуальной собственности в среднем составили около 0,7% ВВП. Величина недополученных доходов по развивающимся странам составляет около 1,2% ВВП.
Становится ясно, что развивающиеся страны платят огромную цену за сомнительное удовольствие «приобщится к цивилизации». Везде, где шарлатанское учение о свободном рынке принято на вооружение, оно привело к резкому замедлению экономического роста и ухудшению социальной обстановки.
Для неолибералов экономика – это идол, они настаивают на универсальных принципах ее работы на все случаи жизни, т.е. своего рода «заповедях» своего бога по имени Рынок (Базар). Государство для неолибералов становится лишь одним из инструментов, его обслуживающих. Оптимальная политика для монетаристов – это убрать из рынка государство, ограничить государственное регулирование всех социально-экономических процессов.
Основные экономические постулаты неолибералов:
- никакого регулирования рынка, только минимальные изъятия средств на самые необходимые общественные расходы;
- единственная группа методов регулирования – кредитно-денежные, тогда как фискально-бюджетные лучше всего не трогать вообще, раз и навсегда зафиксировав желаемые уровни налоговых изъятий и государственных расходов;
- для кредитно-денежного регулирования создается центральный банк (ЦБ), который жестко отделяется от правительства и ни в коем случае ему не подотчетен;
- именно независимый ЦБ наделяется правом эмиссии, решение о которой он принимает исключительно из финансово-экономических соображений, тогда как текущие общественные нужды воспринимаются им с глубоким безразличием.
Итак, правительства лишены права осуществлять потребные расходы по своему усмотрению – они обязаны залезать в долги банковскому сообществу, которое идет на это с удовольствием, и в течении многих лет получает от властей гарантированную прибыль. По сути, это наглый захват власти всемирной банковской олигархией, которая в отличие от любой власти (избранной или назначенной), вообще никому не подотчетна и действует исключительно в своих корыстных интересах, начисто игнорируя общественные нужды. Вот почему банки всегда ведут тотальную войну за создание ЦБ на своих условиях.
Федеральная резервная система США – самый настоящий частный ЦБ, первым главой которого стал Пол Варбург. Затем Европа ввела свои ЦБ. Благодаря деятельности частных банков, войны стали выгодными финансовыми предприятиями.
Главным инструментом мировой экспансии банкиров, таких как семейство Ротшильдов, является экономика. Реальные рычаги управления национальными экономиками оказались в их руках. Теперь они занимаются размывом межгосударственных барьеров посредством создания сначала межрегиональных, а затем и всемирных организаций, в рамках которых будут соблюдаться унифицированные порядки. Так в 1921 году была создана Лига Наций, которая могла быть прообразом мирового правительства. Однако на тот момент в Европе было сильно антисемитское движение, и идея Лиги Наций была категорически отвергнута.
К настоящему времени семьи Ротшильдов, Морганов, Рокфеллеров, Дюпонов, Меллонов, Гольдманов, Заксов, Шиффов, Барухов, что дорвались до вершин экономической и политической власти в Америке еще в начале 1900-1930 годов, продолжают эту власть удерживать.
Основная задача этих семей – сделать весь мир своим. Понятно, что заявления о честной конкуренции и равных возможностях являются прикрытием для скрытой покупки всего, что можно купить, в том числе и ресурсы развивающихся стран, к числу которых относится и Россия. В реальности сильнейший на старте имеет огромные преимущества на всей дистанции экономического развития. Поэтому открытие рынков на самом деле означает безграничные возможности всемирной экспансии для самых мощных корпораций, за которыми стоят определенные этнические семейные группы, в основном не лучшие представители еврейского народа. По мере открытия рынков данные компании превращались в ТНК, которые в настоящее время и являются подлинными властителями планеты. Причем львиной долей этих многочисленных корпораций через сеть инвестиционных фондов реально владеет весьма ограниченный круг всемирно известных олигархических семейных кланов, в основном Ротшильдов. Вполне удовлетворившись немалой долей во всех крупных предприятиях американских олигархов, Ротшильды первыми начали разрабатывать планы постановки под свой контроль всей мировой экономики.
Структура, которую они возглавляли, называлась весьма эффектно: «Общество Круглого стола». Целями организации были провозглашены установление во всем мире принципа свободной торговли, а также последующее за ним утверждение мирового правительства. Создал союз в 1877 году сэр Сесил Родс, основатель Родезии, но вскоре в руководство «Общества» Ротшильдами был предусмотрительно внедрен лорд Артур Мильнер. После кончины Родса в 1891 году Мильнер становится руководителем организации. Далее «Общество» было преобразовано в Институт международных отношений, в которые вступили Варбург и Барух. В 1921 году Институт был переименован в Совет по международным отношениям, который сохранился и до наших дней.
Члены совета первыми поняли смысл экономического понятия «стоимость». Это отношения людей к тому или иному предмету или явлению. А отношениями можно манипулировать, т.е. по произволу их менять, делать значимыми или не значимыми, используя средства массовой информации и медиа-ресурсы. Нравственность была сведена к полезности, т.е. была создана релятивная этика: хорошо то, что полезно, а полезно то, что стоит. А так как стоимостью можно манипулировать по произволу, то и массовым сознанием взрослых, опирающимся на релятивную этику, можно также манипулировать, делая его важным компонентом обслуживания рынка.
В 1946 году Совет по международным отношениям возглавил Алан Даллес. Собственно членом совета директоров он стал еще в 1927 году, а в 1933 году занял весьма важный пост секретаря. Усилиями Алана Даллеса с 1946 года и была запущена религия-технология «сверхвласть денег». Это когда цель деятельности любого социального субъекта, которым может быть как отдельный человек, группа лиц, так и целое государств, - являются деньги, а метод достижения цели – тоже деньги. Совпадение цели и метода образует идеологию, феномен сверхвласти, мотивирующей заданные идеологией действия социальных субъектов.
Именно в Совете по международным отношениям Алан Даллес показал себя выдающимся организатором, благодаря чему ему позволили возглавить ЦРУ США. В 1944 году Даллес стал вице-президентом Совета по международным отношениям и именно в этом качестве проводил тайные переговоры с послами Гиммлера. Пост директора ЦРУ позволил наиболее эффективно запустить технологию манипуляций, сломавшую все остальные религии мира. За деньги теперь продаются все руководители религиозных направлений, хотя мы и тешим себя надеждой, что Русская Православная Церковь все же сохранила в себе подвижников, устойчивых к сверхвласти денег. Тем не менее, паствы всех церквей стали паствой Международного царства денег, где бог – это Рынок.
Однако время сверхвласти денег начинает уходить. На каждый яд есть свой антидот. Учеными Международной академии социальных технологий в 2005-2008 годах был разработан антиманипулятор, способный противостоять всем другим манипуляторам. Нравственность была связана с глобальным экологическим принципом, основанным на поведении человека, непричиняющего ущерб (вред) себе, обществу, среде обитания. Понятие ущерб имеет однозначное определение и четко привязано к уголовному праву. Ущерб применительно к себе может оценить каждый взрослый, и манипулировать здесь невозможно. Для практической оценки антиманипулятора был в 2005 году разработан и запущен проект «Институт нравственности», направленный на распространение идеологии нравственности, обеспечивающей устойчивость граждан к манипуляциям.
Практическое использование антиманипулятора «нравственность» представляется важным для современного рынка недвижимости, экономической политики развивающихся стран, которые являются постоянным объектом для манипуляций под названием «эффективная экономика» и «свободный рынок».
Важным приоритетом для участников рынка недвижимости остается вопрос привлечения инвестиций. Потеря нравственный оснований (мошенничество) некоторых участников этого рынка наносит удар по доверию в целом к рынку. Потеря доверия равносильна потере денег. По этой причине рынок недвижимости начинает консервироваться, стройки останавливаются. Деньги граждан, вложенные в строительство «зависают во времени и уничтожаются инфляцией», которая по нашим оценкам, составляет 40% годовых. То есть, 100 рублей инвестированных денег в следующем году превращаются в 60 рублей, а еще через год станут весить 20 рублей. Через три года инвестиций возникает «финансовая дыра». Вложенные деньги становятся невозвратными и требуют новых денег, чтобы не создать долги.
Дефицит денег является одной из причин уклонения от налогов, использование официйшорных зон и схем. В Санкт-Петербурге приняты принципиальные решения по этому вопросу. Одобрен совместный План действий по борьбе с размыванием налоговой базы и уходом от налогообложения. Политики договорились о стандарте обмена информацией в налоговых целях. Но эти действия не ведут к появлению наличности у населения и увеличению их платежеспособности.
Ситуация с инвестиционной привлекательностью рынка недвижимости становится все хуже и хуже. Шансы на сохранение оборота денег в рынках недвижимости остаются в мегаполисах России – Москва и Санкт-Петербург. Остальным городам остается неблагодарная участь вымывания денег в мегаполисы и обвал цен на местных рынках недвижимости. Причем этот обвал происходит скрыто. В рекламных изданиях цены будут высокие. Но вот цены на конкретные сделки будут скромными и еле-еле покрывать спекулятивные запросы продавцов. Сейчас девиз для продажи – инфляционная скидка 40% на первоначально заявленную стоимость объекта недвижимости.
Юнацкевич Петр Иванович, научный руководитель Института недвижимости и оценки Международной академии социальных технологий